Кейс Экономический рост Сингапура

Кейс Экономический рост Сингапура В начале 60-х годов Лондон решил полностью свернуть военное присутствие «восточнее Суэца», а значит, закрыть свою базу в Сингапуре до 1968 года. В 1965 году штат Сингапур был исключен из Федерации Малайзии, то есть фактически объявлен независимым государством помимо своей воли.Положение Сингапура сразу после провозглашения независимости было не просто сложным и проблемным — его без преувеличения можно назвать катастрофическим. Мини-страна практически не имела собственной промышленности, кроме первичной переработки, а зачастую просто сортировки и упаковки различных видов сырья, поступавшего из соседних стран, а потом реэкспортировавшегося в Европу и Америку. А эти страны-соседи были полны решимости избавиться от Сингапура как лишнего посредника. Крупнейший работодатель города — британская военно-морская база, обеспечивавшая работой 40 тысяч горожан, вот-вот должна была прекратить свое существование. Премьер-министр Сингапура Ли Куан Ю был сильно обеспокоен, но всячески пытался внушить соотечественникам уверенность и оптимизм. Вместе с тем он прямо и недвусмысленно провозгласил: «Мир не обязан нас кормить!» Как Ли Куан Ю вышел из сложившейся ситуации, наверное, лучше всего расскажет... он сам. Ведь именно этому посвящена его книга «Сингапурская история: 1965—2000. Из третьего мира — в первый». В дальнейшем тексте все цитаты — из нее. «Поскольку наши соседи планировали ограничить свои экономические связи с Сингапуром, мы должны были наладить связи с развитыми странами: Америкой, Европой, Японией — привлекать их производителей для создания предприятий в Сингапуре и дальнейшего экспорта продукции в развитые страны».Несмотря на то, что в 60-е годы существовало мнение о том, что транснациональные корпорации просто эксплуатируют ресурсы беднейших стран, обрекая их на еще большую бедность, Ли Куан Ю решил активно привлекать иностранные компании. «Как бы то ни было, природных ресурсов, которые ТНК могли эксплуатировать, в Сингапуре не было. Все, что мы имели, — трудолюбивые люди, хорошая базовая инфраструктура и правительство, решившее быть честным и компетентным. Нашей обязанностью было обеспечить два миллиона жителей Сингапура средствами к существованию, и если ТНК могли создать рабочие места для наших работников и обучить их техническим, инженерным и управленческим навыкам, значит, нам нужно было иметь дело с ТНК». Однако чтобы привлечь в Сингапур как можно больше транснациональных корпораций из наиболее развитых стран мира, — нужно было, чтобы такое желание возникло у самих ТНК. «Если бы мне пришлось описать одним словом, почему Сингапур достиг успеха, то этим словом было бы «доверие». В борьбе за выживание мы руководствовались принципом: Сингапур должен стать более организованным, эффективным, энергичным, нежели другие страны региона. Если бы мы были просто так же хороши, как и наши соседи, у предпринимателей не было бы никаких оснований строить свой бизнес в Сингапуре. Мы должны были создать для инвесторов возможности работать в Сингапуре успешно и прибыльно, несмотря на отсутствие внутреннего рынка и природных ресурсов».Первым проектом Ли после его прихода к власти стал Джуронг — новый индустриальный район за городом, куда подвели дороги, электроэнергию, воду и все необходимое. Участки, готовые к началу промышленного строительства передавали потенциальным инвесторам за символическую плату. В 1961 году было создано Агентство по экономическому развитию, со временем прославившееся в целом мире как «сингапурское единое окно». Ли был убежден, что иностранный инвестор в Сингапуре должен иметь дело не с огромным количеством министерств, служб, отделов и департаментов, а с одним агентством, с одним чиновником этого агентства — куратором конкретного иностранного инвестора. Деятельность чиновника оценивалась в зависимости от успехов иностранного инвестора в бизнесе. «Этому агентству предстояло решать все проблемы, возникавшие у инвесторов, — от земельных вопросов до поставки электроэнергии и воды, от охраны окружающей среды до обеспечения безопасности труда». И оно их решало и решает до сих пор! «Мы приветствовали каждого вкладчика капиталов, но, когда находили крупного инвестора с потенциалом для серьезного роста, просто из кожи вон лезли, чтобы помочь ему начать производство».Все годы правления Ли Куан Ю в Сингапуре практически нет коррупции. С одной стороны, чиновники получают очень высокую зарплату: сейчас премьер этой страны со ставкой 50 тысяч долларов в месяц — наиболее высокооплачиваемый госслужащий в мире (на втором месте — президент США с 33 тысячами). С другой — наказание за любые коррупционные действия неотвратимо и очень жестоко. Когда единственный раз за все годы независимости на взяточничестве был пойман чиновник высшего ранга — это был министр национального развития Де Цзинван, — после серьезного разговора с Ли Куан Ю виновник просто ушел домой и... повесился.«Если бы Сингапур смог выйти на уровень принятых в странах первого мира стандартов общественной и личной безопасности, здравоохранения, образования, телекоммуникаций, транспорта и обслуживания, то он стал бы базовым лагерем для предпринимателей и инженеров, менеджеров и других профессионалов, пожелавших заняться бизнесом в нашем регионе». И Сингапур в самом деле достиг всех перечисленных стандартов и стал этим «базовым лагерем». Правда, не сразу. Первые несколько лет Джуронг пустовал. В конце 60-х появились первые инвесторы из Гонконга и Тайваня, наладившие там текстильное производство и изготовление игрушек. В 1968 году в Сингапур пришли первые американские компании с высокими технологиями. Переломным стал 1970-й, когда «Дженерал электрик» за один год основала в Сингапуре шесть крупных предприятий. Закрытия британской военной базы в 1971 году (Ли Куан Ю удалось уговорить бывших колонизаторов отложить это событие на три года) рынок труда практически не заметил. В 1972-м чистый экспорт впервые в истории Сингапура превысил реэкспорт.«Мы верили в наших молодых служащих, в их честность и интеллект, энергию, пусть даже при полном отсутствии делового опыта. Ежегодно мы отбирали и отправляли лучших выпускников наших школ в лучшие университеты Великобритании, Канады, Австралии, Новой Зеландии, Германии, Франции, Италии, Японии, а со временем, когда у нас появились средства, — в США. Мы вырастили собственных предпринимателей, чтобы основать такие процветающие компании, как «Нептун ориент лайнз» (пароходство) и «Сингапур эйрлайнз». «Мы стремились вкладывать средства в отрасли, где был вероятен технологический прорыв, но диверсифицировали риски. Наша работа заключалась в постановке масштабных и долгосрочных экономических задач. Мы регулярно пересматривали планы и корректировали их. Было основано огромное количество новых компаний под эгидой соответствующих министерств. Когда они достигали успеха, мы приватизировали некоторые государственные монополии». Сегодня Сингапур — это электроника и точное приборостроение, производство оптических инструментов и линз, самолетостроение и самые современные буровые платформы для нефте- и газодобычи, компьютерная техника и судостроение, металлургия и нефтехимия. Сингапурский порт (точнее, пять портов, расположенных в черте города) — четвертый в мире по перевалке грузов после Роттердама, Йокогамы и Кобэ. Сингапур — третий финансовый центр мира после Нью-Йорка и Лондона. Сингапур, где несколько десятилетий назад было 40% неграмотных, сегодня — крупнейший научный центр Юго-Восточной Азии, в котором 170 научно-исследовательских центров разрабатывают высокие технологии, есть два первоклассных университета и два политехнических института. «Мы воспользовались расширением мировой торговли, привлекли инвестиции и в течение жизни одного поколения жителей Сингапура перепрыгнули из третьего мира в первый». Сингапур — один из чистейших городов мира и, несомненно, самый чистый город Азии. И этим он обязан не только многолетней воспитательной работе среди широких слоев населения, но и весьма жестким и неотвратимым наказаниям за несоблюдение санитарных норм. Так, окурок, выброшенный на тротуар, обойдется нарушителю в 600 американских долларов. Если же у местного жителя или иностранного туриста в кармане окажется пачка жевательной резинки и об этом каким-то образом станет известно местным властям, то за такое «страшное преступление» придется заплатить 1000 долларов. Причина — 30 лет назад, когда в Сингапуре была введена в эксплуатацию первая линия метрополитена, было зафиксировано несколько случаев вандализма, когда жвачкой залепляли сенсорные датчики в дверях вагонов. Двери не закрывались, и движение поездов задерживалось. Ли Куан Ю решил проблему радикально, запретив употреблять жевательную резинку в своей стране. Но деньгами можно откупиться не всегда: обладателя 15 граммов героина в Сингапуре ждет виселица. Легковушка западного производства, которая у нас стоит около 20—30 тыс. долл., сингапурцу обойдется в 80—100 тыс.: помимо самого автомобиля, он вынужден покупать еще и лицензию на пользование им, цена которой колеблется в зависимости от перегруженности города транспортом. Так сингапурские власти борются с пробками на дорогах. Молодому сингапурцу с избыточным весом срок службы в армии может быть продлен на неопределенное время — пока юноша не похудеет в достаточной степени, чтобы стать настоящим защитником родины. Еще с первых дней своего пребывания у власти Ли Куан Ю категорически противостоял попыткам превратить независимый Сингапур во «второй Китай», пусть и не коммунистический. Несмотря на то, что его страна — единственное в мире, кроме самого Китая, независимое государство, в котором лица китайского происхождения составляют большинство населения (сегодня среди сингапурцев 79% этнических китайцев, 13% — малайцев и 7% — индийцев). Из пестрой смеси иммигрантов различной крови Ли Куан Ю решил создать новую, единую нацию — сингапурцев. Государственным в Сингапуре является малайский, а рабочим языком всех государственных органов — английский. В разных средних школах преподают на китайском, тамильском, малайском и английском. Но изучение последнего — обязательно в каждой школе. Большинство сингапурцев китайского происхождения традиционно разговаривали на четырех южнокитайских диалектах, довольно далеких от «мандаринского» китайского. Сегодня Ли активно агитирует своих земляков отказаться от дедовских диалектов в пользу литературного китайского языка. Однако преподавание во всех высших учебных заведениях Сингапура ведется исключительно на английском. Серьезное сопротивление в самом островном государстве и в соседних странах вызвал перевод на английский язык обучения второго университета Сингапура — Наньянского, возникшего в свое время как центр национального высшего образования для выходцев из Китая, проживавших не только в Сингапуре, но и других странах Юго-Восточной Азии. Как признает сам Ли Куан Ю, «у меня несгибаемый характер. Если я убежден в чем-то, то буду добиваться цели, вкладывая в ее достижение всего себя, даже если почувствую, что все против меня и земля уходит из-под ног. Это — миссия лидера». Одной из первых мер правительства Ли Куан Ю еще в 60-е годы прошлого века стал снос трущоб, где к моменту провозглашения независимости страны в лачугах из тонких досок из-под упаковочных ящиков, покрытых пальмовыми листьями, проживало 65% сингапурцев. При этом существовали отдельные малайские и тамильские районы, даже выходцы из разных провинций Китая селились только рядом со своими земляками. В каждом же из новых многоэтажных жилых комплексов селили представителей всех этнических общин. Более того, когда спустя несколько лет малайцы и индусы путем обмена квартир начали снова «концентрироваться» в тех или иных домах, правительство ввело ограничения — так, сейчас ни в одном районе города, ни в одном многоквартирном доме доля жителей, например, малайского происхождения не может превышать 25%. В каждом из этих многоквартирных комплексов активно действуют ячейки Партии народного действия, привлекающие к своей работе молодежь и несущие ответственность за результаты голосования жителей своего участка на очередных парламентских выборах. Как утверждают независимые социологические опросы, сегодня 96% жителей островного государства считают себя в первую очередь сингапурцами, а уж потом — лицами китайского, малайского или другого происхождения. Ли Куан Ю все-таки удалось создать нацию. «Западные журналисты, особенно сторонники демократии и прав человека, — пишет Ли, — считают, что мы должны быть совершенно такими же, как они. Я пытаюсь объяснить, что у нас другое историческое прошлое и другие социальные ценности. Эти другие ценности и способствовали быстрому росту экономики». 1. Перечислите, какие факторы экономического роста способствовали быстрому развитию Сингапура? 2. Какие факторы экстенсивного и интенсивного экономического роста были у Сингапура на момент обретения независимости? 3. Как экономическая политика государства стимулировала рост экономики Сингапура? 4. Какие издержки экономического роста несет Сингапур? 5. Какими мерами правительство Сингапура снижает неизбежные издержки экономического роста? 6. Является ли наличие природных ресурсов обязательным условием экономического роста и благосостояния страны? 7. Какие формальные ограничения были установлены для жителей страны, для иностранцев. Какую роль сыграли эти ограничения в обеспечении экономического роста? 8. Можно ли утверждать, что система формальных институтов с опорой на традиционные ценности (послушание, подчинение старшим) сыграли определяющую роль в экономическом развитии?

2 Считается, что образование положительно влияет на уровень доверия в обществе. Верно ли это в случае онлайн образования? 3 Для повышения производительности и оплаты труда в общественном секторе, правительства разных стран, в том числе, и в России используют стимулирующие контракты в отраслях общественного сектора (здравоохранение, образование). С какой проблемой позволяют бороться стимулирующие контракты? Каковы преимущества и недостатки, а также ограничения использования таких контрактов в общественном секторе? 4 Согласно теории сигналов Спенса, высшее образование является сигналом на рынке труда. В условиях увеличения охвата населением высшим образованием и его дифференциации по качеству, будет ли диплом о высшем образовании сохранять свою сигнальную функцию? Какие другие образовательные характеристики могут быть сигналом на рынке труда и почему? 5 В условиях пандемии общество разделилось на две группы: те, кто следует правилам (носит маски, соблюдает социальную дистанцию), и те, кто отказывается выполнять рекомендации ("антимасочники"). Как институциональная экономика может объяснить проблему отказа от следования правилам? Каким образом можно мотивировать людей выполнять санитарные рекомендации? 6 Политики иногда меняют законы (формальные правила). Однако зачастую даже по прошествии времени после принятия закона de facto ситуация не меняется в лучшую сторону. Объясните, почему это происходит на примере конкретной реформы (в России). 7 В течение последних нескольких лет закрылось ряд туристических фирм. Есть мнение, что у потребителей в принципе отпала необходимость в их услугах, путешествие можно подготовить самостоятельно. Есть ли шанс у туроператоров выжить? 8 Существует мнение, что образование является драйвером экономического роста, поскольку наблюдается положительная корреляция между долей людей с высшим образованием и ВВП на душу населения. Как бы Вы объяснили подобную взаимосвязь? Как можно было бы протестировать Вашу гипотезу? 9 В какую клинику Вы бы скорее обратились – в государственную, частную некоммерческую или частную коммерческую – и почему? 10 Сделки на фондовом рынке связаны с высокой степенью неопределенности и асимметрией информации между инвестором и брокером. Каким образом можно снизить риск оппортунистического поведения брокеров?

Daron Acemoglu, Simon Johnson, James A. Robinson, Chapter 6 Institutions as a Fundamental Cause of Long-Run Growth

Daron Acemoglu, Simon Johnson, James A. Robinson, Chapter 6 Institutions as a Fundamental Cause of Long-Run Growth, Editor(s): Philippe Aghion, Steven N. Durlauf, Handbook of Economic Growth, Elsevier, Volume 1, Part A, 2005, Pages 385-472, ISSN 1574-0684, ISBN 9780444520418, https://doi.org/10.1016/S1574-0684(05)01006-3. (https://www.sciencedirect.com/science/article/pii/S1574068405010063) Abstract: This paper develops the empirical and theoretical case that differences in economic institutions are the fundamental cause of differences in economic development. We first document the empirical importance of institutions by focusing on two “quasi-natural experiments” in history, the division of Korea into two parts with very different economic institutions and the colonization of much of the world by European powers starting in the fifteenth century. We then develop the basic outline of a framework for thinking about why economic institutions differ across countries. Economic institutions determine the incentives of and the constraints on economic actors, and shape economic outcomes. As such, they are social decisions, chosen for their consequences. Because different groups and individuals typically benefit from different economic institutions, there is generally a conflict over these social choices, ultimately resolved in favor of groups with greater political power. The distribution of political power in society is in turn determined by political institutions and the distribution of resources. Political institutions allocate de jure political power, while groups with greater economic might typically possess greater de facto political power. We therefore view the appropriate theoretical framework as a dynamic one with political institutions and the distribution of resources as the state variables. These variables themselves change over time because prevailing economic institutions affect the distribution of resources, and because groups with de facto political power today strive to change political institutions in order to increase their de jure political power in the future. Economic institutions encouraging economic growth emerge when political institutions allocate power to groups with interests in broad-based property rights enforcement, when they create effective constraints on power-holders, and when there are relatively few rents to be captured by power-holders. We illustrate the assumptions, the workings and the implications of this framework using a number of historical examples. Keywords: institutions; growth; development; political power; rents; conflict; property rights; efficiency; distributions

ПРАВИЛА И ИХ ВИДЫ

ПРАВИЛА И ИХ ВИДЫ https://www.hse.ru/en/edu/courses/292697580 https://www.sciencedirect.com/topics/economics-econometrics-and-finance/institutional-economics Сущность правил. Правила и права. Термин «правила» не имеет однозначного толкования. Он широко используется в отношении к институтам, организации производства, фирмам, структурам стимулов, стандартам мер и весов, идеологии, культурным нормам, неформальным и формальным ограничениям, конституциям, устройству семьи, политическим партиям, государству, привычкам, обычаям, правам собственности, контрактам, праву, трасту, репутации, моральным принципам. Для того чтобы отчасти прояснить путаницу в терминологии, воспользуемся таксономией затронутого вопроса. В общем виде система правил поведения может быть представлена в интерпретации В. Ванберга следующим образом (рис. 3.1). Правила поведения делятся на естественно наследуемые, данные и благоприобретенные, передаваемые через культуру. Последние в свою очередь делятся на личные и социальные, а социальные – на неформальные и формальные. Наконец, формальные социальные правила включают «частное» и «общественное» (публичное) право. «Частное» право регулирует поведение не только отдельных индивидов, но и негосударственных организаций. В рамках «общественного» права выделяются правила, ограничивающие деятельность правительства и государства1. Несомненно, такая классификация полезна, потому что помогает понять многообразие правил, о которых ведут речь теоретики общественного выбора. Однако ей присущи и недостатки, так как она пытается отразить существующую структуру, а не процесс ее происхождения и дальнейшего развития. Также она не показывает взаимосвязи и взаимовлияния различных правил. Реальная жизнь богаче этой схемы, поскольку правила постоянно предполагают и отрицают друг друга, находясь в движении, а не в застывшем состоянии. Например, неформальные социальные нормы формализуются, закрепляются в праве; не подкрепляемые санкциями формальные правила деформализуются. Рис. 3.1. Классификация видов правил (по В. Ванбергу) Элиас Л. Халил, принадлежащий к институционально-эволюционному направлению, предложил использовать слово «канон» (правило, предписание) как самый широкий из подходящих терминов и рассматривать дифференциацию канонов по двум признакам2. Согласно идеям Джона Ролза, выдвинутым в 1955 г., горизонтальная ось связана с формальностью (табл. 3.1). В соответствии с описанием правил и принципов Рональда Дворкина, данным в 1977 г., вертикальная ось отражает рациональность. На практике трудно различать формальные и неформальные каноны. Прежде всего формальность можно расположить между санкционированными государством (формальными) законами и спонтанно выработанными (неформальными) обычаями. Это различие дается в работах Ф. Хайека при характеристике «спонтанного порядка»3. Такой порядок является результатом множества экономических обменов, ограниченных развитыми всеобщими правилами поведения в отличие от выработанных государством правил. Это значит, что запрещение воровства, безбилетничества и нарушения контрактов формально настолько, насколько оно приведено в действие государством, которое удерживает монополию на применение насилия. Это подразумевало бы, что сообщества без гражданства не имеют формальных канонов против воровства и убийств; запрещение подобных действий попадает в категорию таких же спонтанно порождаемых обычаев. Таблица 3.1 КЛАССИФИКАЦИЯ КАНОНОВ Признак Формальность Формальное Неформальное Рациональ¬- ность Принципы Обязывающий долг Обязательства Правосудие Права собственности Благоразумие Благотворительность Доброта Привычные/моральные обязательства Правила Метод голосования Правила дорожного движения Ограничения сроков Соглашения об измерении Этикет Вежливость Приличие Вкусы в потреблении Для исправления подобного недостатка формальные каноны должны быть рассмотрены как обязательства и запрещения, нарушение которых ведет к тюремному заключению или остракизму в любом типе общества. Иначе говоря, для канонов, которые рассматриваются как формальные, государство не является необходимым. Например, племя и государство – это политические сообщества, которые пытаются формально предотвратить чрезмерное использование общего ресурса. Так, запрет рыбной ловли в чрезмерных объемах в озере, принадлежащем племени, можно рассматривать как незрелую форму современных государственных лицензий. Неформальные каноны устанавливают необязывающие ограничения на действия, которые должны облегчить и сделать более приятной общественную жизнь. Нарушение неформальных канонов не влечет за собой наказания, а в худшем случае вызывает осуждение. Иными словами, неформальные каноны обычно обязывающие, но не в такой степени, как формальные. Неформальные каноны обязательны только в моральном смысле или в свете приличия и хорошего вкуса. Хотя большинство формальных канонов также отражают неформальные ограничения, многие из них не становятся формальными. Это значит, что формальные каноны узаконены с более широких, привычных позиций и общественного мнения. Тем не менее формальные каноны могут оказаться вне того, что является неформальным, и успешно направить общество к новому устройству (при институциональном изменении). Каждое общество по-разному определяет границу, разделяющую формальные и неформальные каноны. При всей важности формального аспекта большое внимание уделяется вертикальной оси (см. табл. 3.1), т.е. вопросу рациональности. По М. Веберу, существует различие между канонами как правилами или средствами достижения результата и канонами как принципами или целями. Принципы выражают склонности более высокого порядка, такие как свобода слова, право выбора, право на жизнь, право на работу и т.д. Чтобы различать принципы, с одной стороны, и правила, с другой, нужно установить ряд ограничений, которые они накладывают. Хотя правила могут ограничивать возможности выбора, принципы выражают вкусы и ценностные стремления, простирающиеся от порядочности, благоразумия, цены и обязательств до одежды и досуга. Приведем пример, касающийся высшего образования. Для аудиторных лекций установлены правила относительно времени, стиля докладов, расписания занятий, методов обсуждения вопросов и т.д. Но ни одно из этих правил не гарантирует получения качественного образования. В данном случае организация (университет) есть набор принципов высокого уровня в приобретении знаний и навыков. Такие принципы выражают цели действия и поэтому побуждают студентов действовать способами, которые они иначе не могли бы применить. Дух команды, ясные права собственности, распределение денежных вознаграждений помогает кристаллизации мотивации, которая действует как источник нового поведения. Э.Л. Халил допускает, что правила имеют тенденцию изжить свою первоначальную функцию и стать принципами поведения. Это значит, что через привыкание правила начинают функционировать как принципы мотивации и поведенческие установки, которым следуют; они становятся символами власти, чести и даже смыслом жизни. Например, национальная валюта, которая заменила местные деньги на ранней стадии развития капитализма, позволила получить больше выгод от торговли. Однако некоторая страна может отказаться вступить в валютный союз и принять новую единую валюту, потому что национальная валюта стала принципом, выражающим национальные интересы. В новой институциональной экономике в качестве рабочего предлагается использовать определение правил как общепризнанных и защищенных предписаний, которые запрещают или раз¬решают определенные виды действий одного индивида или группы людей при взаимодействии их с другими индивидами или груп¬пами4. Правила, формирующие институт, имеют смысл только тогда, когда они применяются более чем к одному человеку5. В.Л. Тамбовцев и другие экономисты отмечают, что индивидуальные правила структурируют аутистический обмен. Аутистическим называется обмен человека с самим собой, когда одно его состояние меняется на другое. Поэтому любой институт определяется через правила, но не всякие правила могут рассматриваться как институты. Этим обосновано раздельное исследование этих категорий. Правила, обеспечивающие структуризацию отношений между людьми, принимают форму прав, если рассматривать их с позиции отдельного человека, а точнее – возможностей реализации им свободы воли. Права определяются как набор разрешенных или незапрещенных действий. Вот почему права рассматри¬ваются как продукт правил. Таким образом, особенности пра¬вил определяют специфику прав, которыми обладают те или иные люди (или группы). Например, расширение или закрепление прав одного индивида, обычно означает ограничение прав другого, в том числе на извлечение дохода в той или иной форме. Как уже отмечалось, не существует единой классификации правил и общепринятой классификации прав. Однако в зависимости от того, по какому принципу будут классифицированы правила, можно говорить об определенной классификации правомочий. Одна из классификаций прав и правил предложен¬а Э. Шлагер и Э. Остром (табл. 3.2). Она основана на разде¬лении правил, а следовательно, и прав на два уровня: правила коллективного действия и операциональные правила. Операциональные правила определяют взаимоотноше¬ния между людьми по поводу пользования тем или иным редким ресурсом и распределения дохода. От правила коллективного действия зависит порядок изменения и применения операцио¬нальных правил. С этой точки зрения правила коллективного действия оказываются правилами более высокого порядка, а значит, требуют более высоких издержек для корректировки, чем опера¬циональные правила. Таблица 3.2 Классификация правомочий по Э. Остром Правомочия Собственник Владелец Хозяин Уполномоченный пользователь Доступ и доход + + + + Управление + + + Исключение + + Отчуждение + В соответствии с выделенными типами правил существуют и права коллективного действия, а также операциональные права. К операциональным относятся права доступа и права извлечения выгоды (дохода). Их конкретное наполнение определяется права¬ми коллективного действия. К правам коллективного действия относят права управления, исключения и отчуждения. Обладатель права «управление» может определять способ использования и трансформации ресурсов. Например, отдельный человек или упол¬номоченное государственное ведомство могут ограничить набор возможных вариантов использования земли только в сельскохозяй¬ственных целях. Таким образом, право доступа и извлечения дохо¬да оказывается реализуемым только в том случае, если данный участок земли используется для растениеводства или животноводства. Право на исключение дает возможность ограничивать круг лиц, которые могут обладать правом доступа, а также определять процедуру его передачи. Продолжая данный пример, можно ска¬зать, что индивид или ведомство, обладающее правом исключе¬ния, могут установить порядок, в соответствии с которым реали-зовывать право пользования и соответственно право на получение дохода может только человек, имеющий сельскохозяйственное образование или минимально необходимый опыт практической работы. Наконец, право отчуждения позволяет продавать или временно передавать другому лицу все перечисленные выше пра¬вомочия. Например, индивид или государственное ведомство могут передать свои правомочия другому лицу по своей воле. Особенность предложенной классификации состоит в том, что каждое последующее правомочие предполагает осуществи¬мость предыдущего. Например, обладание правомочием на исключение дает возможность определять и направления исполь¬зования ресурса. Наоборот, правомочие управления не предостав¬ляет возможности определять категории лиц, которые могут по¬лучить право доступа. В примере это означает, что человек, имеющий возможность определять, кто может использовать данную землю, одновременно может решать и вопрос, как она может быть использована6. Выше говорилось о том, что правила определяют набор прав, кото¬рым может обладать тот или иной индивид. Однако имеет место и обратный процесс: права более высокого порядка позволяют определять правила более низкого порядка. Рассмотрим место прав в системе взаимоотношений между людьми. Существующий в обществе порядок основан на системе правил и санкций, признание которых членами общества выра¬жается в их воздействии на формирование ожиданий через опреде¬ление соответствующих величин издержек и выгод. В результате образуется правовая система, соответствующая определенному набору правовых отношений между людьми. Эти правовые отно¬шения были классифицированы В. Хохфельдом. Он выделял четыре фундаментальных правовых отношения, отличая их от физиче¬ских отношений и мыслительных фактов (табл. 3.3). Таблица 3.3 Классификация правовых отношений (по В. Хохфельду) Правовые отношения Борис Михаил Статические Право Привилегия Обязанность Отсутствие права Динамические Власть Иммунитет Ответственность Отсутствие власти По определению любое правило обладает свойством двойст¬венности, поскольку является структурирующим компонен¬том отношения, тогда как право – это результат структуризации с позиции одной из сторон отношения (части сторон в случае многосторонних отношений). Таким образом, правило обладает важным свойством – распределительными последствиями. Эти распределительные последствия могут выражаться как в равном, так и в асимметричном распределении результатов взаимодействия между людьми. Отсюда люди, действующие в собственных инте¬ресах, будут заинтересованы в принятии такой системы правил, которые обеспечивали бы им распределительные выгоды. В рам¬ках такого контекста и следует рассматривать связку: правила–права–пове¬дение экономических агентов. Кратко рассмотрим каждое из отношений, указанных в табл. 3.3. Во-первых, так как правом обладает Борис, то он имеет санкционированную возможность осуществлять определен¬ный набор действий в отношении объекта права. Обязанность же Михаила состоит в невмешательстве в осуществление воли Бориса по отношению к определенному объекту. Если это право отчуждаемо, то правовое отношение по поводу того или иного объекта может быть изменено (в зависимости от набора правомочий, которыми обладает Борис). Право Бориса состоит в том, что он может потребовать от общества защиты его притязаний на поток до-хода (в явной или неявной форме), получаемого от использования данного ресурса, если это не происходит автоматически. Эффективная защита притязаний Бориса – это соответствующие обязанности уважения дан¬ных притязаний другими индивидами. Второе правовое отношение (привилегия–отсутствие права) означает, что Борис, обла¬дающий привилегией, свободен в своих действиях по отношению к Михаилу и его имуществу, тогда как Михаил не может этому воспрепятствовать. Например, если обладающая привилегией фирма покупает землю и начинает строить откры¬тую стоянку для автомобилей, то жители окрестных домов, испытывая существенные неудобства, не смогут этому воспрепятствовать до тех пор, пока не изменится пра¬вовое отношение. В-третьих, власть означает, что Борис может по своему усмотрению создавать новые правовые отношения, а Михаил – лишь пассивно включаться в них. Например, правительство может ввести новый налог, а граждане обязаны его выплачивать и нести за это дополнительную ответственность. Внешний агент (например, суд) может лишить привилегий Бориса, и наоборот, Михаил может стать обладателем прав. В-четвертых, отсутствие власти у Михаила не позволяет ему создавать новые правовые отношения, что на стороне Бориса выражается в обладании иммунитетом, защищенностью от попыток изменения правового отношения со стороны другого человека. Резюмируя, А.Е. Шаститко отмечает, что правила обладают свойством обратимости и симметричности, означающим: 1) существование возможности изменения статуса каждого экономического агента в рамках отношения; 2) параллельное определение статуса одного в результате определения статуса другого7. Классификации правил. Существует несколько общепринятых классификаций правил. Выделяются формальные и неформальные правила. Формальными называются такие правила, которые создаются преднамеренно, легко могут быть зафиксированы в вербальной и/или письменной форме, выступают в явном виде как ограничение набора альтернатив для индивидов и обеспечены защитой со стороны государства. Соответственно неформальными называются такие правила, которые также ограничивают поведение индивидов, но не зафиксированы в письменной форме и защищены другими механизмами, отличными от государства, например самозащита, защита с помощью третейского суда и др. Неформальные правила являются той частью наследия, которое называется культурой. В свою очередь неформальные правила могут быть разделены на форма-лизуемые и неформализуемые. Многогранная взаимосвязь формальных и неформальных правил проявляется в следующем8. 1. Неформальные правила могут быть расширением, продолжением, дополнением формальных правил, так как последние определяют набор альтернатив без учета обстоятельств той или иной единичной сделки. Такое отношение между двумя типами правил распространено в общественных системах, развивающихся эволюционным путем и имеющих процесс отбора наиболее жизнеспособных норм поведения, возникающих из повседневного взаимодействия экономических субъектов. 2. Неформальные правила являются источником формирования и изменения формальных правил, когда их система развивается эволюционно, через отбор составляющих ее элементов. Такая связь также присуща эволюционирующим обществам, в которых происходит спонтанная кристаллизация части неформальных ограничений как условие поддержания стабильности и развития системы. Например, общества, где применяется право, основанное на прецедентах. 3. Неформальные правила определяют набор доступных альтернатив в виде набора формальных правил. Это косвенно подтверждается неэффективностью формальных правил как ограничений в тех случаях, когда данные правила противоречат неформальным, а издержки обеспечения защиты первых очень высоки. Общим примером служит проблема зависимости от пути развития, которая обусловлена влиянием неформальных правил. 4. Неформальные правила могут быть заменителем формальных. Например, в Бразилии были созданы неформальные ограничения как заменители формальных правил, которые позволили превратить сложную бюрократическую процедуру организации бизнеса в сравнительно простую задачу. 5. Неформальные правила могут противоречить формальным, что является следствием особенностей изменения каждого их вида: если неформальные правила изменяются только эволюционно и непрерывно, то формальные правила подвержены дискретным изменениям и могут быть изменены быстро. Однако характер данного противоречия может быть различным в зависимости от существующих условий. Это соотношение оказывается основанием институциональной дихотомии между двумя типами правил. Примером может быть ситуация, связанная с импортом правил, т.е. прямым переносом правил из одной социально-экономической системы в другую, где менталитет (идеология) и поведенческие установки индивидов иные. 6. Формализация неформальных правил. Существование неформальных правил обусловливает не только координационный, но и распределительный эффект, возникающий на основе существования преимуществ одной из сторон в торге за установление какого-либо варианта правил. Слабая сторона будет с известной вероятностью подчиняться условиям игры. При определенных обстоятельствах вероятность соблюдения неформальных правил может снижаться. Поэтому те, кому выгодно сохранение статус-кво, начинают предпринимать усилия по формализации правил. Наиболее распространена классификация правил, введенная Д. Нортом: 1) конституционные (или политические) правила, фиксирующие иерархическую структуру государства, определяют структуру принятия решений и в явной форме отмечают, как осуществляется контроль за перечнем вопросов, подлежащих решению; 2) экономические правила, являющиеся основой возникновения прав собственности, имеют своим продуктом не только права, но и обязанности, поскольку в процессе взаимодействия одни агенты должны соблюдать права других; 3) правила контрактации, определяющие способы, порядок и условия заключения и реализации контрактов. Функционирование и развитие политических институтов является предметом анализа не только политических наук, но и теории общественного выбора. Экономическими называются правила, определяющие возможные формы организации хозяйственной деятельности, в рамках которой отдельные индивиды или группы кооперируются или конкурируют. Экономические правила являются условием возникновения абсолютных прав собственности, т.е. прав, определенных безотносительно конкретных соглашений между отдельными экономическими агентами. А.Е. Шаститко отмечает: «Таким образом, права собственности появляются там и тогда, где и когда возникают правила, определяющие общие принципы отношений между людьми по поводу ограниченных благ. Учитывая данное обстоятельство, можно сказать, что, рассматривая права, мы одновременно анализируем правила, и наоборот»9. Права собственности определяют такие отношения между людьми, когда разрешены действия кого-либо по отношению к объекту собственности и эти действия защищены от препятствий их осуществления со стороны других людей. В условиях взаимодействия одни экономические агенты должны соблюдать права других, поэтому наряду с правами продуктом правил являются обязанности. Контракты – это правила, структурирующие обмен между двумя (и более) агентами на основе спецификации обмениваемых прав и взятых на себя обязательств. Контракты рассматриваются как непосредственная основа для формирования относительных прав собственности. В их рамках возникают дополнительные обязательства и обязанности. В обществе существует иерархия правил и прав. Выделяются глобальные и локальные правила. Глобальные (высшего порядка) правила создают условия для формирования правил низшего порядка, поддаются изменению с большими издержками, определяют институциональную среду общества. Глобальные правила включают конституционные (или политические) и экономические правила. Локальные правила обеспечива¬ют создание институциональных устройств, обслуживающих сделки между экономическими агентами. К локальным правилам относятся преимущественно контракты. Они более подвижны, изменяются при неизменных правилах более высокого порядка и с меньшими издержками. Каждый тип правил определяет соответствующие права, которые также имеют иерархическую структуру. Конституционным правилам будут соответствовать полити-ческие права (право избирать и быть избранным, свобода вероисповедания, выра¬жения своих идеологических убеждений); экономическим правилам – экономиче¬ские права, которые в первую очередь выражаются в правах собственности. Наконец, контракты определяют «индивидуализированные», ло¬кальные права, т.е. приемлемые способы действий, относящиеся к взаимоотношению заинтересованных сторон. Контракты могут быть за¬ключены как в соответствии с существующими глобальными правила¬ми, так и с целью их изменения. Также в литературе выделяют следующие два типа правил: 1) внешние, или основные, устанавливающие в экономической системе общие ограничения, определяющие в итоге ее характер и распространяющиеся на всех субъектов (например, права собственности); 2) внутренние, формирующие и устанавливающие внутри соответствующих институциональных областей и организаций (например, фирм, государственных учреждений, домашних хозяйств) и способствующие взаимодействию между отдельными субъектами (агентами). Эволюционные институционалисты подразделяют правила на условные и безусловные. Действия, предпринятые согласно ус¬ловным правилам, зависят от характеристик среды и ведут к различ¬ным результатам в разных обстоятельствах. Правила, выступающие условными или безусловными образцами поведения, могут усваиваться агентами как сознательно, так и неосознанно10. Правила и их соблюдение. Поскольку правила, по мнению сторонников НИЭТ, в ситуации выбора выполняют функцию ограничений только в тех случаях, если они в качестве предписаний, разрешающих и (или) запрещающих те или иные действия, являются действующими, функционирующими, то большое внимание уделяется обеспечению соблюдения правил, или механизму санкционирования. Более подробно проблемы обеспечения соблюдения правил будут рассмотрены в пятой главе. Здесь отметим, что для нарушителей правил должна быть предусмотрена система наказаний. Согласно выводам Дж. Бьюкенена, для обеспечения такого общественного блага, как законопослушание, должно быть произведено такое общественное «антиблаго», как наказание. Издержки наказания включают два элемента – издержки выявления нарушителей и издержки их наказания. Именно последние и рассматриваются Дж. Бьюкененом как «антиблаго». По мнению Дж. Бьюкенена, никакое наказание не возмещает полностью ущерба. Но наказания должны применяться и для того, чтобы предотвращать нарушения, которые могут совершаться в будущем. Поэтому создание эффективного политического режима требует действенной правоохранительной системы – эффективной не столько из-за тяжести наказаний, сколько их неотвратимости.